Росток на помойке

Волчек поставила роман без вранья

Вчера в "Современнике" сыграли премьеру "Трех товарищей", которую здесь репетировали девять месяцев. "Роды" проходили мучительно, с осложнениями, и по всем законам природы ребенок не должен был родиться или в крайнем случае обещал явиться на свет изувеченным. Однако в России, для которой все законы, в том числе и природные, не писаны, обычно случается наоборот.

Клянчить лишний билетик у "Современника" было бесполезно: в кассе театра они разлетелись за три дня, и желающих расстаться с ними не наблюдалось. Необилеченные тоскливо посматривали в сторону непотопляемых при любых режимах спекулянтов, цены у которых ближе к 19.00 прыгали, как счетчик в такси. Рекорд поставила сомнительного вида гражданка, "толкнувшая" последний дешевый билет на балкон аж за 300 рублей. Не имевшие этих денег рассчитывали только на протырку, то есть прорыв через билетеров. Счастливчики же, попавшие в зал, выстроились вдоль стен до последнего ряда партера. Похоже, что культовый роман Ремарка волновал людей куда больше, чем война на Кавказе, политический идиотизм системы или доходы членов президентской фамилии. Впрочем, все это, тонко и художественно осмысленное, показали вчера в "Современнике".

"Три товарища" оказались не камерной мелодрамой про трех друзей и возлюбленную одного из них, а огромным полотном нашей циничной, малопривлекательной эпохи. Только сумасшедший сегодня мог ввязаться в такую громоздкую историю. Но Волчек - из их числа, и поэтому она запустила машину невероятных размеров стоимостью в 2,5 миллиона рублей. В театре до сих пор не могут посчитать вес тяжелой конструкции (сценограф Николай Пархоменко), которая усилиями всего монтировочного цеха работает Берлином конца 20-х - улицей, подземным переходом, местом свиданий и убийств, а также площадью, где маршируют фашисты и митингуют коммуняки. Плюс огромная массовка. Плюс огромный город, озвученный визгом тормозов, гулом толпы, брутальными маршами и лаем собак (музыкальное оформление Асафа Фараджиева). Город - это хроника времени. Но на ее фоне - вдруг редкой чистоты любовь. Как росток на помойке. Любовь без соплей и иллюзий.

- Пат, ты любишь меня?

- Нет. А ты меня?

- Нет. Значит, с нами ничего не может случиться. Врут? Конечно, врут: просто Роберт (Александр Хованский) и Пат (Чулпан Хаматова) боятся поверить в то, что их любовь - без вранья. Как и "Три товарища" Галины Волчек тоже без вранья. Без фальши в "Трех товарищах" все - время, любовь и мы. К завравшемуся времени с его непроходимым цинизмом на каждом шагу театр вышел с незащищенными, обнаженными чувствами. Правды их Волчек добивалась разными способами. В самом деле, послевоенное поколение играют ребята, которые и пороха не нюхали. Почему же им надо верить?

- Вы говорите со сцены об оторванных руках и ногах, что от взрыва летят в воздух. Так сыграйте так, чтобы те, кто это видел, вам поверили, - твердила Волчек на репетициях и перед спектаклем. Она не рискнула посылать своих артистов в "горячие точки", но в консультанты позвала тех, кто знает войну не понаслышке: режиссера Сергея Говорухина, снявшего страшную лент) о чеченской войне, майора Измайлова, который освобождал из плена наших ребят, и самих бывших пленников.

Похоже, более кровавого спектакля в ее жизни не было. Огромные декорации то и дело менялись и переделывались. Второй состав как проклятый терял резервы: по болезни с дистанции сошли артисты Кваша и Петрова. А Елена Яковлева и Сергей Гармаш не вписались в спектакль из-за продолжительности съемок в детективном сериале в Минске. И только ВАЗ не подвел - безвозмездно и в срок сделал один к одному автомобиль для "Товарищей".

Но чем больше возникало препятствий, тем жестче и упертее становилась Волчек. Она, несмотря ни на что, решила не изменять давнему принципу открывать новые имена. С "Товарищами" история повторилась.

На роли товарищей она назначила малоизвестную компанию, в которой успела засветиться лишь одна Чулпан Хаматова, и то в кино. Александр Хованский дебютировал только в "Вишневом саде", Сергей Юшкевич (Отто) и Сергей Гирин (Ленц) вообще пришли из других театров и не были избалованы режиссерским и зрительским вниманием. "МК" прогнозирует: несмотря на то, что у каждого из нас есть свои Ленц, Отто, Роберт и Пат, тем не менее компания в "Современнике" состоялась. Кто-то проникнется к немногословному Отто с его особенной манерой говорить, кто-то - к романтическому прикольщику Ленцу или слишком порывистому Роберту. И уж без сомнения втрескаются в болезненную, но такую манкую Пат, блестяще сыгранную Хаматовой.

Даже маленькие роли (Авангард Леонтьев, Тамара Дегтярева, Рогволд Суховерко и др.) убедительны и точны в своей правдивости.

В финале в голубом свете три товарища и Пат на автомобиле уплывают вверх. В застывших фигурах ничего от памятника - они веселые и свободные. Запомните их молодыми...

Марина Райкина
Московский комсомолец, 02.10.99