Кто же не помнит нервно протяжную интонацию, с которой героиня фильма "Любовь и голуби" кричит в порыве ревности, обиды и удивления: "Людк, а Людк, глянь, что делается!" Хорошо это или плохо, но ни один разговор о Нине Дорошиной не может обойтись без ее "коронной роли", хотя сыграно актрисой немало. Ее простодушно безыскусная Надя легко шагнула с экрана в жизнь и была принята как своя. Неслучайно, вопреки опасениям самой актрисы, театральные зрители еще много лет продолжали приходить в "Современник" на одноименный спектакль по пьесе В.Гуркина, для того чтобы вновь повстречаться с этой "простой русской бабой", ставшей для всех такой близкой и понятной.
Играя самые разные роли, Нина Дорошина многогранно варьирует тип истинно русского женского характера, в котором чего только не намешано: порывистость и открытость, простодушная наивность и феерическая страстность, всплески бешеного темперамента и вечный смех сквозь слезы. Работы актрисы всегда отличают не просто плавные переходы от комедии к трагедии, а стремительные перепады от лирической грусти к озорному веселью, от трагического отчаяния к безраздельному счастью. Неизменную любовь к яркой форме дала актрисе вахтанговская школа, и ныне она сама уже многие годы преподает в Театральном институте имени Б.В.Щукина. А ее органика и простота - это фирменный стиль "Современника", куда Дорошина пришла ровно пятьдесят лет назад, загоревшись идеей Олега Ефремова, с которым она встретилась на съемках своего дебютного фильма "Первый эшелон". Индивидуальность актрисы как нельзя более совпала с общей направленностью театра, изначально ориентированного на современность сценического языка и новизну репертуара. Хотя, разумеется, были у Дорошиной и роли в спектаклях по русской классике: в "Балалайкине и Ко" М.Е. Салтыкова-Щедрина, в "Мелком бесе" Ф.Сологуба, в "На дне" М.Горького... Нечасто, но все же попадались и иностранки: англичанка миссис Куикли в "Виндзорских насмешницах" У. Шекспира или француженка мадам Жорж в "Четырех строчках для дебютантки" Ж.Ануя...
И все же самыми яркими в репертуаре Нины Дорошиной всегда были современницы - соотечественницы. Молодая актриса сразу вошла в спектакли, ставшие визитной карточкой нового театра, такие как "Голый король" Е.Шварца или "Два цвета" А.Зака и И.Кузнецова. Много играла она и в постановках по пьесам постоянных авторов "Современника", среди которых - "Вечно живые", "В поисках радости" и "Четыре капли" В.Розова, "Эшелон" и "Спешите делать добро" М. Рощина, "Пять вечеров" и "Назначение" А.Володина, "Провинциальные анекдоты" А.Вампилова, "Восточная трибуна" и "Аккомпаниатор" А.Галина. Именно в спектаклях театра, посвященных современности и недавнему прошлому, ярче всего проявилась уникальная органика актрисы, ее абсолютное чувство правды и обаяние простоты. Дорошина оставалась верной "Современнику" и в эпоху его триумфа, и в сложные периоды, требовавшие непростого выбора, и в годы трагически обидного простоя.
Сегодня актриса продолжает играть в спектаклях, не сходящих со сцены долгие годы. К таковым прежде всего можно отнести пронзительный "Крутой маршрут" по книге Евгении Гинзбург, где героиня Дорошиной становится олицетворением неукротимого трагического оптимизма. Остаются в репертуаре и "Виндзорские насмешницы", премьера которых состоялась в 1995 году. И лишь в 2007-м актриса вышла на сцену в новой роли - в постановке Галины Волчек "Заяц. Love Story" по пьесе Н.Коляды. Еще не так давно в спектакле "Мурлин Мурло" того же автора Дорошина играла безвкусно-экстравагантную, диковато-кокетливую, но безнадежно одинокую провинциалку Инну, отчаянно жаждущую жить. Новая же ее героиня - столичная актриса, прибывшая "халтурить" в глубинку. Облаченная в пестрое мини с бахромой, кудрявый парик и какие-то африканские аксессуары, она выглядит еще более смешно и вызывающе. Однако за внешней мишурой и отчаянными попытками "держать фасон" проступают пережитое когда-то предательство и одиночество. Но при этом в трагичной клоунессе с несостоявшейся женской и актерской судьбой неистребимо умение самоотверженно любить, азартно жить и вдохновенно творить.

Марина ГАЕВСКАЯ
«Культура» , 3 декабря 2009 года