Версия для печати

ГРОЗА

Премьера «Грозы» взорвана событием: на премьеру пожаловали сам Президент и его супруга. Спектакль, отмеченный высочайшим вниманием, уже теперь никак не сможет считаться рядовым.

И все-таки попробуем оценить его как явление в ряду прочих, учитывая явный «бум» Островского на столичных сценах и явную сверхвостребованность модных режиссеров новой волны, среди которых и Нина Чусова. Она – смелая выдумщица со склонностью к театральному хулиганскому трюкачеству на грани эпатажа. Автор – хрестоматийный классик, отец русской драмы с его «Грозой», несправедливо затертой десятилетиями в недрах школьных программ, с этой великой трагедией страсти, равной «Анне Карениной». Чему же равняется сия смесь? Пьеса «проветрена», приправлена «перчиком», прежде всего в лице изломанно-чудноватой сексапилки-акробатки Катерины (Чулпан Хаматова) и Кабанихи (Елена Яковлева), постепенно превращающейся в полубезумную растрепанную фурию из верткой, моложавой полудевчонки с косичками.

Каким же тяжеловесным смотрелся фильм 1933 года по той же пьесе с Аллой Тарасовой – Катериной и монументальной Кабанихой, демонстрировавшийся перед спектаклем в фойе, очевидно для контраста! А суть-то одна – «любовь и смерть всегда вдвоем». Можно играть «Грозу», заламывая руки и трагически стеная. Можно – смело, дерзко, молодо, страстно.

А можно ли играть «Грозу», покуривая сигаретки, карабкаясь по стене, красиво и чувственно танцуя под чарующую музыку Владимира Панкова в декорации, клетке-голубятне? – так, красиво и чувственно эротично, решена сцена страсти Катерины и Бориса в новой «Грозе».

Марина МУРЗИНА
«Театральная Афиша», июнь 2004