Версия для печати

Жить не хочется

Уже в заявке на афише - "Бог резни" по пьесе Ясмины Реза - премьера театра "Современник" грешит случайной аллитерацией. А значит, отсутствием изящества. Когда по ходу просмотра обнаруживается, что спектакль этот сделан в нереальном прежде для "Современника" антрепризном духе, возникают поводы для расстройства похлеще любых аллитераций (резни, Реза, антреприза).

"Бога резни" уже окрестили веселым, искрометным зрелищем. Про такие обычно говорят: "Ну не стыдно ли вам брызгать ядовитой слюной! Люди выходят из зала - им жить хочется!". На мой взгляд, у тех, кто давно и искренне любит театр на Чистопрудном бульваре, этот самый "Бог..." способен отбить последнюю витальность. Он огорчает. Более того - пугает. Вводит в ступор, как всякий малоприятный сюрприз: холода в июле или слабина проверенного человека... Мне казалось, я близко знаю "Современник". С ним такого случиться не может. Лучше, хуже - вопрос вкуса, но пошло - никогда. Однако случилось.

"Бог резни", инспирированный фестивалем "Черешневый лес", ради первой демонстрации собрал бомонд де люкс. Здесь были все. Герои дня вчерашнего, текущего и завтрашнего - от Аллы Пугачевой и ее неизменного Галкина (об их присутствии вопиял еще на улице белый "членовоз") до Сергея Нарышкина и Ивана Урганта. Громче всех хохотал в десятом ряду Дмитрий Быков, который и перепер французскую пьесочку на родной язык. Создавалось впечатление, что он слышит текст впервые. Зато ни мускулом не дрогнул на протяжении двух часов сидевший по соседству с Быковым младший Ургант. Все-таки великое дело - кровь! Даром, что ли, бабушка такая хорошая - про десантный батальон поет. Нет, Иван Андреевич еще себя проявит. Я его прямо зауважала. Думаю, надо бы еще разочек испытать организм "Прожекторомперисхилтон"...

Бог знает (а кроме Него, знает Быков), какова в оригинале пьеса мадам Реза. Быть может, она тонка и изящна. Постановка Сергея Пускепалиса превратила ее в хаос недовязанных узелков и груду несостыкованных рельсов. Это вам не бродвейские драмоделы Нил Саймон либо Бернард Слэйд, потому что у Слэйда и Саймона концы с концами сходятся железно. "Бог резни" - потуги на Бродвей, но с менее профессиональным результатом.

... Некий Фердинанд, одиннадцати лет от роду, в университетском сквере ударил палкой по лицу некоего Брюно того же возраста. Рассек губу и повредил два зуба. Впоследствии выясняется, что Брюно спровоцировал нападение, обозвав Фердинанда стукачом. Малолетних заср... красавцев мы не видим, зато имеем возможность наблюдать встречу их родителей - на территории жертвы.

Жертву представляют мама Вероник (Ольга Дроздова) и папа Мишель (Сергей Юшкевич). Оба продвинутые, толерантные, политкорректные. Он - миляга, торгующий хозтоварами ("каструлями и плинтусАми"), она - писательница, дама прогрессивных взглядов, из тех, что не дают покоя Африке. Со стороны ответчика - Алан (Владислав Ветров) и Аннет (Алена Бабенко). Эти, так сказать, ближе к природе. Алан - адвокат-буквоед, врущий напропалую ради спасения собственной задницы, Аннет - домохозяйка в стиле Барби.

Следует заметить, что Бабенко никогда не играла слабее. На сценических весах образ Аннет - легонькой, нервненькой, сексапильненькой, издерганной - болтается где-то под колосниками, а весомая, темная рефлексия хорошей актрисы тянет спектакль к земле. Получается обескураживающий перекос. Наиболее невнятный персонаж среди четырех - именно Аннет. Что она за человек или хотя бы - почему ее беспрерывно тошнит, покрыто мраком неизвестности. Мамочка Фердинанда облевала хозяевам весь дом. Извините, но из пьесы слова не выкинешь: Аннет-Бабенко это весьма натуралистично проделала, а Мишель и Вероник квалифицировали данное деяние со всей вербальной прямотой. Из чего мы можем заключить, что их толерантности достало ненадолго. Есть такой чудесный детский рассказ у Валентины Осеевой - "До первого дождя"...

Счастье, что мировая драматургия располагает допингом в виде русской водки. Не знаю, куда бы двинулось произведение госпожи Реза без поллитра, но с таким растворителем слой политкорректного глянца (толщиной, естественно, в микрон - не больше) смывается с героев напрочь. Из глубин милого простака лезет неандерталец; отец семейства выдает в себе мальчишку, вынужденного тащить жену и детей на горбу, словно проклятый школьный ранец; внешне идеальные супруги давно и крепко ненавидят друг друга; а строгая, положительная феминистка (кстати, прекрасно сыгранная Дроздовой) вообще опростоволосилась - то есть сняла парик и наклюкалась в стельку.

Дальше пары тасуются: то женщины против мужей и сильные половины единым фронтом, то опять все расползаются по семейным окопам, то намечается перекрестная близость по типу кадрили. Никакой, впрочем, эротики. Детям до четырнадцати "Бога резни" смотреть можно. Я бы даже рекомендовала. Их развеселит фонтан изо рта Бабенко, порадуют реплики типа: "Кровь чернож...пых африканских сирот стучит в твое сердце!"; а информация, чем заняты родители, когда детей нет дома, просто бесценна. Вообще "Бог резни" - по плотности комикования, по тому недорогому цирку, который устраивают актеры на сцене, - сугубо тинэйджерский продукт. Как, кстати, и безобидный "Пиквикский клуб", спродюсированный "Черешневым лесом" для МХТ. Яркий пустячок. Если Диккенса не читал, обхохочешься. А если читал... Останься дома, откупори шампанского бутылку, перечти еще раз - проведешь время с пользой.

Француженка русско-иранского происхождения Ясмина Реза предлагает публике мораль самую разнообразную. Не надо корчить из себя то, чем ты на самом деле не являешься. Не надо судить ребенка по законам взрослого мира. (А пропо: какие нежности у них там, во Франции. На днях в Праге мне рассказывала знакомая: ее 12-летнего сына едва не отчислили из престижного колледжа на третий день обучения. Повздорив с одноклассником, он ответил ударом на удар. "Вы свои русские штучки бросьте! - сказал маме директор. - В цивилизованном мире ввязываться в драку нельзя. Надо пойти и пожаловаться учителю. Если ваш мальчик будет плохо учиться, мы готовы его тянуть, нет проблем. Но, если он еще раз ответит насилием на насилие, вылетит отсюда немедленно!". То есть "стукач" уже не ругательство. Кого-то стукнуть нельзя, НА кого-то - вполне похвально. Сначала парню отказывают в том, что, собственно, позволяет ему идентифицировать себя как парня, потом он сомневается - мужчина он или женщина, а в итоге возникает унифицированное бесполое общество с голубовато-розоватым отливом. Видимо, во Франции до такого идиотизма в системе школьного образования пока не дошли. Неофиты Евросоюза бегут впереди ветеранов.)

Главный смысловой месседж в пьесе Реза тащит адвокат Алан. Это ему приписана мысль, будто бы миром правит "бог резни": око за око, зуб за зуб, два за два. Интересное наблюдение (главное - свежее), однако у Бога всего много, а "Современник" у нас один. Не может этот театр так дешево развлекать публику. Прожекторясминыреза не выхватывает из темноты никаких особых истин, чтобы ради них жертвовать качеством. В конце концов, пусть людям приспичит жить по другим поводам - при просмотре "Смехопанорамы", например. А в "Современнике" всегда хотелось мыслить, чувствовать, страдать и улыбаться сквозь слезы.

По-моему, это и значит - жить.

Так вот, на "Боге резни" - не тянет.

Елена ЯМПОЛЬСКАЯ
«Известия», 26 мая 2009 года