Версия для печати

Эти плохие буржуи

В "Современнике" окончательно разоблачили общество потребления

Давно забытый жанр постановки, разоблачающей "звериный оскал" американского империализма, решили возродить на Другой сцене "Современника". Удивительно, что пионером в этой сомнительной области стала отвязная Нина Чусова, ранее в интересе к социальной тематике не замеченная, а занимавшаяся проектами преимущественно коммерческими.

В советские времена существовала отдельная отрасль "разоблачительных" произведений, живописующих ужасы капиталистического образа жизни. Там царствовал мир чистогана, мужья изменяли женам, жены - мужьям, трудящихся эксплуатировали, эксплуататоры проводили время в оргиях, несчастные калеки тщетно просили милостыни у богатых бездельников. Чтобы уверить читателей, что все им описанное - чистая правда, автор непременно вставлял две-три черточки, показывающие его глубокое знакомство с западной жизнью. Французы в этих пьесах много ели, британцы ходили с сигарой во рту, говорили о футболе и королеве, а американцы, появляясь, кричали "Хелло!" и немедленно клали ноги на стол. Тут любому профану становилось ясно, как глубоко и вдумчиво изучил наш советский драматург их жизнь. Пьеса сербского драматурга Биляны Срблянович "Америка, часть вторая" скроена по этим, успевшим заржаветь, лекалам. Тут тебе и внезапно уволенный крупный администратор Карл (Владимир Ветров): зарабатывал больше президента США, а тут на счетах не осталось буквально ни цента. Тут и его друг, женившийся на богатой папиной дочке, - кокаинист Даниэль (Сергей Юшкевич), развлекающийся с русской манекенщицей Ириной (Елена Плаксина). Богатая жена Мафи (Ульяна Лаптева), покупающая одежду на дешевых распродажах и дающая на чай не больше доллара. Вымогатели всех мастей: швейцар, официант, бомж - ветеран войны. Здесь деньги либо проматывают (швыряя чаевые), либо вымогают, либо воруют. Оставшийся без работы крупный администратор немедленно начинает таскать сосиски в супермаркетах и обворовывает швейцара.

В общем, звериный оскал капиталистического общества выявлен в лучших традициях соцреализма, и столь же правдоподобно. Единственно прошедшие годы обогатили представление об Америке новыми деталями: теперь для обозначения, что действие происходит в США, ноги на стол класть необязательно - достаточно пустить на заднем плане кадры взрывающихся небоскребов. Честно говоря, "ноги на столе" мне лично нравятся гораздо больше, здесь хотя бы не используют реальную национальную беду в глуповатых этнографических целях.

В театре пока не привились конкурсы из серии "худшая пьеса", "худшая постановка", "худшая актерская работа", а то новая постановка Чусовой вполне могла бы претендовать на все перечисленные номинации. Стремительно играющая на понижение Нина Чусова, чья каждая последующая работа хуже предыдущей, здесь, кажется, дошла до той профессиональной беспомощности, дальше которой - только елки ставить по сельским клубам. На заднем плане горят десятки мониторов, где рекламные ролики перемежаются новостной нарезкой. Прыгают беленькие девочки-зайчики с серебряными волосами, гремит музыка с дискотечной громкостью (чтобы зритель не дремал). Актеры "Современника" (хочется думать, что в знак протеста) играют по принципу "чем хуже, тем лучше". Грубо и много жестикулируют, плохо подтанцовывают, очень невнятно проборматывают текст. А в минуты пауз глядят в зрительный зал с тоскливым выражением: чем это я тут занимаюсь? Увы, и публике, нервно выясняющей, сколько еще все это будет продолжаться, подбодрить их нечем.

Ольга ЕГОШИНА

"Новые известия", 3 апреля 2006 года