Версия для печати

Продвинутые крошки-малютки

"Мамапапасынсобака" Биляны Срблянович. Режиссер Нина Чусова. Театр "Современник".

Творческая активность Нины Чусовой не знает границ, как и тяга ко всему небанальному и экстремальному. Вслед за выпущенной в октябре антрепризной постановкой "Имаго" (радикальная перелицовка "Пигмалиона") - новогодняя премьера в "Современнике", привлекающая нарочито анекдотическим названием и именами Чулпан Хаматовой и Ольги Дроздовой. А на подходе - спектакль "Двенадцатая ночь" в театре Наций, который мало того, что будет исполняться на английском, так еще согласно традиции шекспировского театра его разыграют исключительно актеры-мужчины.

В современниковском опусе, весьма подходящем для семейного просмотра, задействованы, напротив, только актрисы. Все четверо с неописуемым воодушевлением играют тусующуюся на детской площадке малышню: девочка Милена, лупоглазая кокетка в розовом платье и красных лаковых туфельках - Дроздова; мальчик Воин в безразмерных штанах на подтяжках - Галина Петрова; Андрия, мальчик поменьше, развязный, картавый, немыслимо ушастый, с хрипотцой в голосе и довольно гаденьким нравом - Хаматова и больная девочка Надежда, зажатая, бессловесная и страдающая - выпускница Щепкинского училища Полина Рашкина.

Их времяпрепровождение среди дворовых атрибутов (горка, песочница) не так уж безмятежно. Пьеса молодой сербской журналистки, пять лет назад ярко дебютировавшей в драматургии, не случайно названа в оригинале "Семейные ситуации". Детишки жадно примеряют на себя маски умудренности и глубокомыслия, копируют взрослые игры, так что малопривлекательных семейных сцен - хоть отбавляй, и лишь иногда разнообразят их залихватским скатыванием с горки, остервенелым ребячливым толканием или вдохновенным пересказом сна на тему школьных мук.

Основные вехи игры в "мама-папа-сын-собака" таковы: семейка ест песочную кашу, мамина стряпня никого не вдохновляет, папа бьет маму, оба с разных сторон увесисто наподдают сыну, все как один лупят приблудившуюся собачонку и изрекают отвратительные в детских устах сентенции. "Жизнь сурова, мамочка!", "Папа нас бросил и ушел к какой-то суке!", "Правительство покраснело и вспотело, так оно думает о нас!" и тому подобное о доносах, налогах и увольнениях с работы.

Чудовищная мешанина в детских мозгах (террористы, киллеры, женская эмансипация, телесети, клоны, вибросекиры, ДНК), порожденная эпохой прагматизма, разнузданности и компьютерных технологий, явленная столь наглядно, надо признаться, устрашает. Продвинутые крошки-малютки, отлично воплощаемые актрисами "Современника" (Чулпан Хаматова преображается настолько, что лишь доверие к программке позволяет настаивать на ее участии в этом красочном, шумном и убойно-зрелищном спектакле), много чего грустного сулят в будущем.

Несмотря на некоторую невнятицу финала, по мере приближения к которому все навязчивее звучит тема какого-то взрыва, само заключительное многоточие выглядит довольно впечатляюще. Утомившись щеголять взрослым цинизмом, ребятня сгрудилась вместе, приобняв без устали обижаемую перед тем девочку Надежду, и в свете мощного разноцветного луча на четыре голоса заголосила и заскулила: "Мамочка-папочка, только, пожалуйста, не умирайте!!"

Мария ХАЛИЗЕВА
"Вечерний Клуб", 9 января 2003 год.