Версия для печати

Лямур, тужур и наш космос

Две последние премьеры "Современника" - "Пять вечеров" и "Америка, часть вторая", выпущенные к юбилею театра, показали, что здесь пытаются соединить "коня и трепетную лань", но пока авангард проигрывает реализму

Что касается "Америки…", то это название ни о чём не говорило публике, разве только подзаголовок - "комикс-шоу", да ещё режиссёр Нина Чусова, известная тем, что в каждом своём спектакле она придумывает какую-нибудь "фишку". Так, в своей дебютной на этой сцене работе - "Мамапапасынсобака" Чусова превратила прекрасную актрису Чулпан Хаматову в Чебурашку, а в выпущенном ею в Театре им. Моссовета "Ревизоре" Хлестаков в исполнении Гоши Куценко похож на братана из криминального сериала. На сей раз постановщица предлагает артистам играть на фоне десятка ревущих мониторов, транслирующих красочные репортажи, рекламу сигарет, вин, нижнего белья. Одним словом, преуспевающую Америку, ничуть не усомнившуюся в своём превосходстве даже после страшной трагедии 2001 года. (Именно это имеет в виду под "частью второй" автор пьесы сербка Биляна Срблянович.) Таким образом, исполнители оказались в роли экстремалов, соревнующихся с телевидением. Но зачем это понадобилось Чусовой? Видео расширяло привычные горизонты сценической коробки, а нестыковка между виртуальной жизнью и событиями на сцене создавала реальный конфликт. Например, когда главный герой Карл (Владислав Ветров), потеряв работу, лишается всех прелестей жизни и превращается в бомжа, то процветающая Америка не спешит ему на помощь, она продолжает веселиться. На экранах мелькают всё те же праздничные кадры, мужья изменяют жёнам с дешёвыми русскими проститутками, бармены надувают пьяных клиентов, наркоманы балдеют, и даже дети знают, что самое главное в жизни - это деньги. В итоге возникает ощущение, что мир сходит с ума и катится в пропасть, но напоследок хочет устроить грандиозное шоу. И Чусова сочиняет это шоу с эстрадными номерами, стриптизом, клоунадой, не думая о художественном стиле, об артистах, воспитанных в другой эстетике. Правда, она пытается вытянуть тему маленького человека, раздавленного городом-монстром, но, увы, драматург не даёт к тому оснований. В отличие от памятного всем героя Чаплина из фильма "Огни большого города", имеющего сердце, Карл давно потерял душу и внутренне высох на пути к успеху, роскоши, комфорту. Его друзья - точно такие же, как он, марионетки с приклеенной маской вместо лица. А какое может быть сострадание к бессердечным типам?.. Разве только ирония. Но на одной иронии артисты не могли далеко уехать, им надо было знать, что происходит с их "масками", и потом это играть. И всё-таки у Чусовой есть эпизод, где вместо схемы возникает жизнь, когда скатившийся на дно Карл встречается с девушкой из "Деликатесной", затюканным существом, да ещё с накладными волосами и вставной челюстью. Её поразительно смешно исполняет молодая актриса Клавдия Коршунова (внучка знаменитого Виктора Коршунова). По сути - клоунская реприза, но, как ни странно, в ней есть две судьбы, два одиночества, которые не знают, как стать счастливыми без денег. Одним словом, американская мечта терпит крах, а значит, и наша мечта, успешно перекочевавшая на российскую почву. Ведь, что там ни говори, но мы быстро научились презирать неудачников, стыдиться друзей, не добившихся высокого положения в обществе. Поэтому двух скромных мечтателей - Ильина и Тамару из "Пяти вечеров" - вряд ли назовёшь героями нашего времени. Они так и остались в тех памятных 50-х прошлого столетия, где больше всего ценились внутренняя свобода и душевный талант. Но вот что интересно: навсегда распрощавшись с советской действительностью, мы продолжаем ностальгировать по той атмосфере, вернее, тем человеческим отношениям, когда можно было ночью явиться в дом, где не был 17 лет, и встретить радушный приём. Ведь именно с этого и начинается пьеса Александра Володина - с прихода мечущегося по жизни Ильина, ничего не знающего о своей первой любви, замужем она или нет, но память сердца тянет его сюда, ибо ничего лучшего у него не было. В отличие от Нины Чусовой Александр Огарёв не стал использовать режиссёрские новации, ибо ему интересен "старый" реалистический "Современник" с подробным проживанием артистами каждого эпизода, каждой мизансцены. Отдав пальму первенства двум его звёздам - Елене Яковлевой и Сергею Гармашу, - он высветил их крупным планом, предоставив зрителям возможность любоваться тонкими психологическими нюансами, где паузы говорят больше, чем слова, а точно отобранные детали не только создают интерьер ленинградской квартиры, но и рассказывают о суровой экономии её хозяйки. Поэтому приехавший с севера Ильин, швыряющийся деньгами, кажется Рокфеллером, а издёрганная племянником Тамара - поблекшей Золушкой, дождавшейся, наконец, своего сорокалетнего принца. Несмотря на внешнюю ровность спектакля, чувствуется, как внутри него звенят невидимые струны, готовые умолкнуть с отъездом бесшабашного Ильина, и тогда в мире станет двумя несчастьями больше и уже никто не постучится в дверь к гордой Тамаре.

Конечно, Александр Володин был великим сказочником, сочетающим в своём творчестве мудрость бывалого человека и наивность романтика. Хорошо разбираясь в психологии людей, он знал: ничто так не лечит израненную душу человека, как надежда. И потому сочинял пьесы со счастливым финалом, испытывая большую нежность к маленькому человеку с огромным внутренним космосом. Именно этот космос, до которого не дотянуться никакой американской мечте, и был представлен в нежном и сентиментальном спектакле "Пять вечеров" любимого всеми нами театра.

Любовь ЛЕБЕДИНА

"Литературная газета", 17-23 мая 2006 года