Версия для печати

Часть вторая

В "Современнике" сыграли премьеру "Пяти вечеров"

Театральная премьера - мероприятие не только, а временами и не столько театральное. Светская жизнь кипит: Игорь Николаев с неопознанным представителем то ли творческой, то ли деловой элиты, Владимир Спиваков с супругой Сати Спиваковой, Евгений Примаков, Алиса Фрейндлих, Лариса Рубальская, Вадим Абдрашитов, Павел Каплевич - короткий газетный отклик не позволяет перечислить всех, кто почтил своим присутствием премьеру "Пяти вечеров" в "Современнике". Во вторник и в среду пьеса Александра Володина, сорок с лишним лет назад принесшая славу театру, его выдающимся и великим актерам, вернулась в афишу "Современника".

Поставить спектакль пригласили Александра Огарева, молодого режиссера, ученика Анатолия Васильева, пока не вошедшего в обойму модных, держащегося особняком. Выбор показался и неожиданным, и одновременно верным: пьеса Володина нуждается в таком - особом - взгляде и вряд ли бы выдержала радикальное обращение Серебренникова или Чусовой. Трудно сказать, сохранится ли описываемая Володиным история вне советских реалий, вне прошедшего завершенного времени, в котором, например, продавщица бакалейного отдела готовилась к экзаменам, а письма Маркса к жене казались какой-то "надкнижной" - духовной - ценностью. В невыдуманном прошлом девушка, работающая на переговорном пункте, с гордостью сообщает, что может вырасти до диспетчера. В невыдуманном настоящем это вызывает смех. Приходится признать, что жизнь, описываемая Володиным, и жизнь нынешняя отличаются друг от друга очень сильно. Кто-то из героев замечает, говоря об одной знакомой: "Перестала показываться, наверное, вышла замуж за обеспеченного". Сегодня все наоборот: только те, кто вышел замуж за обеспеченного, и показываются - есть что показывать.

Напомним сюжет: приехав в родной город, после скорого знакомства с продавщицей бакалейного отдела герой, Ильин, вспоминает про первую свою любовь и поздним вечером отправляется к ней в гости. Она же, как выясняется, так и не устроила личную жизнь, заменив ее трудовыми буднями и активностью по партийной линии. Заботится о племяннике, который учится в политехе и дружит с девушкой-телефонисткой. Ну а дальше Ильин, стыдясь своего невысокого шоферского звания, сочиняет, что работает главным инженером химического комбината, потом, стыдясь этой неправды, можно сказать, бежит, но Тамара, как зовут героиню, позабыв про женскую гордость, преодолевая расстояния и преграды, добивается счастья. "Лишь бы не было войны" - последние ее слова отражают понятные всякому советскому человеку мечты о счастье.

Ильина играет Сергей Гармаш, Тамару - Елена Яковлева. Прежде этот союз заставил бы следом сказать про гарантию качества. Но не зря было сказано выше, что в сравнении с прошлым многое изменилось.

В связи с "Пятью вечерами" вспоминается другой спектакль "Современника", "Мурлин Мурло" по пьесе Николая Коляды. Там Яковлева и Гармаш играют жизнь грубую, беспросветную. Эмоции все - резкие, "навыпуск". В "Пяти вечерах", казалось бы, и жизнь, и люди - совсем другие, а манера игры - похожая. Но только там их слова, их обиды ранили, задевали, а здесь - нет (или почти нет). "Я соврал! Я ей соврал!" - кричит Ильин-Гармаш, кричит, но не вызывает никакого сочувствия, поскольку сам - не чувствует. Там была боль, тут - лишь обозначение боли, обозначение любви, обозначение шофера, обозначение измученной женщины, обессилевшей, опустошенной, лишенной самой способности к любви. Ей вспоминать сподручней, чем иметь… Володинская Тамара - совсем иная, партийная и советская, она одновременно - открытая и живая. В игре Яковлевой много разнообразных актерских приспособлений, но даже во всей своей совокупности они не складываются в живой характер, в судьбу, которая у Володина расписана, как говорится, от и до. До деталей продуманные перемещения "намеченных" дверных проемов, односпальных кроватей, столов, снежных шаров размером с человеческий рост (художник - Наталья Дмитриева), то есть избыточный для такой простой истории быт несоразмерен и лишь подчеркивает недостаточность, "сокращенность" актерского существования.

Чуть лучше выглядят молодые, студент Слава (Илья Древнов) и телефонистка Катя (Дарья Белоусова), она, пожалуй, естественней остальных. Проще и живее, по-человечески понятнее. Но тут вспоминается, как играла девочку в рощинской пьесе "Спешите делать добро" взрослая актриса Марина Неелова. Безо всякой травестийности и надсады, естественно, просто. Обидней всего, что нынешняя недостаточность игры как будто бы предопределена: когда у Володина подразумевается пауза, тишина, какое-то молчание, наполненные энергией узнавания, понимания, иным каким волнением и электричеством, в спектакль входит музыка. Иногда - тихая, а чаще - не очень, или песня "Миленький ты мой…" - в надсадном, под стать актерам, исполнении Юрия Шевчука. Шевчука, конечно, не изменишь. Все, что касается актеров, больше всего, хочется списать на премьерное волнение.

Григорий ЗАСЛАВСКИЙ

"Независимая газета", 14 апреля 2006 года