Версия для печати

ВЕЧЕРНИЙ СВЕТ

Киевские гастроли театра "Современник" на этой неделе реанимировали у фасада Театра им. Ивана Франко давно канувший в Лету вопрос: "Нет ли лишнего билетика?" Четыре вечера подряд - аншлаги. Театр Галины Волчек в свой юбилейный 50-й сезон представил в украинской столице премьерный спектакль "Пять вечеров" по легендарной пьесе Александра Володина. Именно эта постановка и вызвала желание не рецензировать ее или "обозревать" в каком-нибудь светско-публицистическом стиле (у спектакля и так обильная московская пресса), а разразиться неким частным монологом - на заданную тему.
"Пять вечеров" Александра Огарева и Галины Волчек никогда не возьмут на фестиваль NET (новый экспериментальный театр). Или ZET - замороченный эксклюзивный театр (если подобное организуют). Его бы с радостью взяли на фестиваль DET - добрый эмоциональный театр. Но такое мероприятие ни у них, ни у нас пока не предвидится.
"Пять вечеров" в "Современнике" смотреть нервно опасно - сразу хочется восстановить Советский Союз (шутка) и сделать всех людей счастливыми: утешить несчастных, приютить бездомных. А по ходу дела смахнуть скупую мужскую слезу, поскольку в финале героиня Елены Яковлевой произносит "Только б не было войны" личностно, интимно - разумеется, без гражданского пафоса. "Только б не было войны…" - в наших душах, в мозгах, в домах, в наших судьбах…
Вот по этой эмоционально-чувственной причине "Пять вечеров" и не возьмут на другую театральную "территорию". И не нужно удивляться, если после первого действия в дверном проеме вдруг мелькнет лысина удирающего рецензента, который приемлет иной театр - деструктивный (так называемый "черный") - тут уж дело вкуса. Ведь территория "Пяти вечеров" - пространство ностальгии.
Как относиться к старому маминому платью в громоздком шкафу? Сжечь, продать, разорвать? Ни за что - хочется просто потеребить ветхую ткань. Как развеять запах старинных подшивок - журналов, газет - десятилетиями хранящихся на наших дальних антресолях? А невозможно - аромат памяти.
"Пять вечеров" - то самое платье и тот самый воздух. И он не скоро выветрится.
Пьеса Володина поставлена в "Современнике" скромно, просто, строго - как классика русской драматургии ХХ века. Театр не прибегает ни к каким сильнодействующим сценическим фокусам и доверяет только истории Володина. А он не обманет, потому что сама история во многом о нем же... Былое из "Пяти вечеров" приходит на один вечер в наше настоящее шагами легкими и робкими, не оставляя грязных следов на паркете, а только отзвуки элегических воспоминаний: "То ли страсти поутихли, то ли не было страстей. Потерялись в этом вихре и пропали без вестей - люди старых повестей…"
Володинская пьеса в интерпретации "Современника" - в игре Елены Яковлевой, Сергея Гармаша, Валерия Шальных, Лилии Азаркиной, молодых актеров, в сцен-оформлении Натальи Дмитриевой (улица, фонарь, каток, дом без стен, односпальные кровати, дверные проемы) - с дыханием легким. Задушевным. Многие критики стыдятся этого слова, но ведь его корень - "душа". Многих подмывает сопоставлять актерские рисунки - из знаменитого фильма и премьерного спектакля. Но это работы разные, о разном. У Гурченко - пронзительный трагизм, почти документальная строгость в манере экранного существования. У Яковлевой - драма с неожиданными переливами эмоциональных состояний вплоть до мгновений юморной искрометности. В героине Яковлевой больше нерастраченной нежности, даже семнадцать лет ожидания не выжгли в ее Тамаре страстности. Собственно, спектакль "Современника" больше о надежде, чем безнадежности. И даже намек на новогодний антураж - как утешение, подбадривание: и войну пережили, и этот год закончится, и новый год наступит - и все будет хорошо.
Актеры чувствуют эту тему. И в принципе уж такую, как у них, "неимитацию" чувств (без отрыва от мастерства) сегодня на театре редко где встретишь. Тандем Яковлева-Гармаш и прежде сильно взаимодействовал в других постановках. В "Вишневом саде" Чехова она - Варя, он - Лопахин. И возможно, по какой-то уж слишком ассоциативной причине у меня выстраивается преемственный ряд - от "Вишневого сада" до "Пяти вечеров" (в связи с данным дуэтом): прошло полвека; один сад вырублен, другой - посажен; победили в войне, но счастья больше не стало; расставшись, встретились - и так важно это счастье удержать, ухватить - хоть на день, хоть на час, хоть на мгновенье.
Есть в спектакле Волчек-Огарева и еще один мотив, показавшийся мне смыслообразующим, - мотив бездомности, бесприютности. "Вот опять окно, где опять не спят…" - это свет в одиноком окне на заднике сцены. Это и неприкаянность - "непрописанность" Ильина (Гармаш), шоферюги с Севера, нечаянно вернувшегося по старому адресу. Это и "дом без стен-дверей", на улице Восстания, 22, кв.2, где живет "звезда" Тамара (Яковлева), в которой сиротской бесприютности, может, даже больше, чем в ее Саше. Это еще и лейтмотив известной песни (когда-то использованный Г.Товстоноговым в спектакле БДТ) - "Миленький ты мой, возьми меня с собой, там, в краю далеком…"
Только на какой карте тот край? И по какому адресу искать это счастье?
Не тайна, что даже театр в последнее время стал похож на "игровой автомат": бросишь копеечку - и получишь удовольствия на ту же монету иль разоришься (в своих иллюзорных надеждах). Для Волчек, во что свято верю, "Современник" - театр-дом с прочным фундаментом полувековой замеси и крышей, к счастью, не ставшей за все эти годы "раскаленной".
И… "вот опять окно…"

Олег ВЕРГЕЛИС

«Зеркало недели», 18 - 24 ноября 2006 года