Версия для печати

Чулпан Хаматова: «Сбылась мечта выйти на сцену с Мариной Нееловой»

Актриса рассказала о том, как она сыграла в "Современнике" Марию Стюарт
В "Современнике" произошла перезагрузка: вместо Елены Яковлевой, покинувшей театр, роль Марии Стюарт в спектакле "Играем... Шиллера" играет Чулпан Хаматова.
- Вы наверняка много раз видели этот спектакль со стороны. Как изменились ваши ощущения, когда вы оказались внутри этой сложной системы?
- У меня двойственные ощущения: с одной стороны - невероятная, какая-то детская радость от того, что сбылась моя мечта выйти на одну сцену с Мариной Нееловой. Это актриса - один их тех магнитов, которые привели меня в "Современник". И огромное счастье войти в этот спектакль, который я очень любила и люблю. А с другой стороны - это неподъемная ответственность, страх испортить им их мир. Но благодаря тому, что вся внутренняя история тут кардинально изменилась, и Римас дал мне возможность внести в роль свое видение, положительные эмоции все-таки перевешивают.
- А что изменилось в трактовке образа Марии Стюарт?
- Изменилось, прежде всего, время, в котором мы живем, и все смыслы стали считываться совершенно по-другому. И для меня очень важно, что я могу выразить со сцены то, что я чувствую. Думаю, что наша трактовка стала четче и графичнее, без полутонов. Появилось ясное ощущение, что если Марию не казнят, то она устроит переворот и убьет Елизавету. Это действительно противостояние не на жизнь, а на смерть.
- Какие актерские задачи ставил перед вами Римас Туминас?
- Римас прекрасный режиссер, он не ставит задачи, он дает ассоциации, что для актера намного лучше и точнее. Он говорит: "Выйди, и это твое время" - и понимай как хочешь. Его театр - это действительно Театр с большой буквы, его метафизика и символизм очень помогает артистам. Не обязательно всё подробно разжевывать и доносить до зрителя.
В шотландской королеве проснулась Жанна д'Арк

Когда в прошлом году Елена Яковлева покинула "Современник", в репертуаре театра образовалась огромная брешь. Хоть актриса и жаловалась на отсутствие новых ролей, на ее плечах держались важнейшие спектакли - "Пять вечеров", "Пигмалион", "Играем... Шиллера" и др.
Но Галина Волчек проявила характер и показала, что незаменимых не бывает. Все спектакли были восстановлены с новыми исполнительницами. В "Пигмалион" ввелась Алена Бабенко, роль Тамары из "Пяти вечеров" взяла на себя Евгения Симонова, чей роман с "Современником" начался два года назад со спектакля "Враги. История любви".
Последней в репертуар вернулась постановка Римаса Туминаса - самая сложная, лучшая и, наверное, самая важная для "Современника". Это была первая работа литовского варяга в этом театре, да и вообще в Москве. Артисты, привыкшие работать в старой психологической манере, тогда впервые столкнулись с условной, метафорической литовской режиссурой. Сегодня забавно читать старые рецензии, где критики в один голос обвиняют Туминаса в подражании Някрошюсу, в использовании его фирменных приемов и натуральных фактур - сена, зерна, грубого дерева, металла и на контрасте с ним - тонкого стекла и воды.
Возможно, режиссер и находился под влиянием литовского гения, но сегодня, в обратной перспективе, здесь видны, прежде всего, признаки собственного большого стиля Туминаса, который был потом развит в его вахтанговских спектаклях. Это и пластически выверенные мизансцены, и заостренный рисунок каждой роли, и разлитое в воздухе электрическое напряжение, возникающее благодаря музыке Фаустаса Латенаса, и фирменные условные декорации Адомаса Яцовскиса. Словом, одного взгляда на сцену довольно, чтобы узнать руку мастера.
Говорят, Римас Туминас не хотел восстанавливать "Шиллера", у каждого спектакля - свой срок. Но Галина Волчек настояла на его возрождении и не прогадала.
Даже спустя 12 лет после премьеры постановка производит сильное впечатление и выглядит не как исторический артефакт, а как живой организм, не потерявший ни трагической мощи, ни завораживающей холодной красоты. Более того, в новом историческом контексте противостояние двух королев выглядит иначе - не как соперничество двух женщин, а как жестокая и бескомпромиссная борьба за власть.
Чулпан Хаматова в роли Марии Стюарт выполняет весь внешний мизансценический рисунок, придуманный Туминасом для Яковлевой: так же спускается на сцену на люстре, словно Божий ангел, так же страдает от припадков астмы, словно задыхаясь в удушливой атмосфере лжи и несвободы, так же медленно и гордо кладет голову на плаху. Но актриса определенно привнесла в спектакль и новые ноты.
Казалось бы, более юная соперница должна была усилить тему чисто женской ревности, терзающей немолодую и некрасивую английскую королеву, которую всё так же сильно играет Марина Неелова. Но любовная линия тут оказалась, наоборот, почти не проявленной.
Чулпан Хаматова играет не чувственную красавицу, которая жила полной жизнью, много грешила и не подавляла страстей в отличие от сковавшей себя кандалами долга Елизаветы. В первом акте она похожа на истовую Жанну д'Арк, которая физически не может льстить и притворяться смиренной и побежденной. В ненависти к своей тюремщице она достигает какого-то болезненного экстаза. Перед смертью в ее голосе прорезается металл, и на эшафот она восходит с твердостью революционерки.
Конечно, за четыре репетиции, что были отведены актрисе, можно было освоить только внешнюю партитуру роли. Внутреннее наполнение и приращение смыслов произойдет потом. Надеюсь, что уйдут и чрезмерный премьерный нажим, и надрыв. Но уже сейчас очевидно, что благодаря Чулпан Хаматовой спектакль пережил второе рождение.

Беседовала Марина ШИМАДИНА
«Известия», 4 марта 2013 года