Версия для печати

Прикончить - типа шлепнуть

Родившийся 45 лет назад «Современник» хоть и исповедовал театральную религию под названием «жизнь человеческого духа», но все же иногда позволял себе порезвиться. «Голый король» Шварца с Евгением Евстигнеевым в заглавной роли — один из самых громких и успешных тому примеров. Говорят, партбоссы, выйдя на пенсию, с удовольствием посещали его как простые зрители. Особенно любил это дело пенсионер Хрущев.

К 45-летию «Современник» преподнес себе подарок в виде «Голого короля»-2. «Еще раз о голом короле» по мотивам Андерсена и Шварца, но с собственным финалом, написал Леонид Филатов, а поставил сын основателя «Современника» Михаил Ефремов. Недавно он замечательно сыграл Соленого в «Трех сестрах» Галины Волчек, сейчас — заставил вспомнить о природе, отдыхающей сами знаете где.

«Еще раз о голом короле», как и все у Филатова, написано пером талантливого пересмешника, да только как те елочные игрушки, которые мужик из анекдота пришел сдавать обратно в магазин, — вроде и блестят, и переливаются, и звенят, а не радуют.

В «Голом короле», как и положено, свинопас влюбляется в принцессу и хочет помешать ее браку с королем (датским). И как человек вполне современный, устраивает королю черный пиар, предложив ему пшик вместо платья, которое, мол, не способны разглядеть только глупцы. Король (или как бы сейчас сказали, «человек, похожий на короля») предстает перед электоратом в костюме Адама. Но принцесса, всем оригиналам вопреки, по-бабьи жалеет короля и отдает ему руку и сердце. А также усмиряет возмущенный видом голого короля народ, сыграв на том, что никогда еще власть не была так открыта гнилым помидорам и тухлым яйцам — читай, критике. И растроганный народ одевается (точнее, раздевается) по королевской моде.

Как человек литературный, постмодернистски мыслящий, Леонид Филатов поиграл с цитатами из «Принцессы на горошине» и «Гамлета» (действие, как-никак, происходит в Дании). Как человек современный, использовал всю словесную накипь, которая плавает на поверхности языка — «фильтруй базар», «прикончить — типа шлепнуть» и так далее. Особо они с режиссером порезвились над ролью силиконобюстой красотки-гувернантки, которая «плохо понимайт», и когда ей предлагают прилечь на тюфяк, красотка перевозбуждается: «to fuck вы предложили мне, to fuck?» — и на ее пышном бюсте расцветают розы. Прямо, понимаешь, гамлетовские вопросы ставятся: to fuck or not to fuck?

А еще в этом «Голом короле» взрывают тротил, пускают дым в глаза, передергивают затвор, берут скандальные интервью и политкорректно относятся к голубым.

Есть театр бедный, проповедующий простоту, лаконизм, минимум постановочных эффектов, максимум актерских возможностей — как профессиональных, так и личностных. Здесь же — театр дешевый, вне зависимости от того, сколько средств на него затрачено. Разляпистая плоская агитка с недорогой моралью: власть тупа и продажна, народ — агрессивное быдло, которым управляют ловкие пиарщики-имиджмейкеры, и потому давайте будем друг к другу поснисходительней. Актеры выживают в этом спектакле по-разному. Кто-то, как, например, Александр Берда (король-отец) демонстрирует стоическую невозмутимость. Кто-то, как, например Василий Мищенко (первый министр) с гримом бомжа с многолетним стажем, сгущает краски до предела и играет по-настоящему смешно. А голый король Дмитрий Жамойда изо всех сил старается сыграть объемный образ несчастного человека, ставшего жертвой чужих игр, в контексте плоского спектакля. Хороший он актер, и дай Бог ему режиссера хорошего и настоящих, глубоких ролей.

...Публика хлопала вежливо, а в фойе обсуждала захват НТВ.

Ольга Фукс
Вечерняя Москва, 16 апреля 2001 года