Версия для печати

Сталин заставил Париж замолчать

Марина Влади не хочет приезжать в Москву

В самом центре Парижа установили скульптуру Сталина — высотой метра три и позолоченного, в шинели, наглухо застегнутой, и в фуражке. Сталин толкает речь. Так во французской столице начались гастроли московского театра “Современник”.
“Современник”, объехавший чуть ли не полмира, впервые выступает в Париже. Играет в Театре де Пари (зал — тысяча мест), что в старинном тихом квартале на улице Бланш. Церковь Сант-Трините, домик Бомарше, музей романтической жизни — и в эту тихую благость ворвался “Современник”. Он, как полный безумец, начинает гастроли не с проверенной и востребованной здесь русской классики. Волчек идет ва-банк и первым спектаклем в гастрольной афише ставит “Крутой маршрут” — историческое полотно о сталинских лагерях. Спектакль начинают в 8 вечера. Уже с семи в фойе, где установлен позолоченный Сталин, из колонок звучит его голос со знаменитым акцентом.
— Как говорят у нас в народе: “Так себе человек, ни рыба ни мясо. (Аплодисменты.) Я не могу сказать с полной уверенностью, что среди наших деятелей не попадаются люди, напоминающие политических обывателей (продолжительные аплодисменты)”.
Парижский обыватель, а точнее, театрал, особо не вникая в глупости тирана, потягивает вино или спрашивает лишний билетик. Кстати, о билетах — их раскупили достаточно быстро. С лету ушел “Вишневый сад” (его будут играть номером два), а потом скупили и весь “Крутой маршрут”. Многие спрашивали, будет ли бегущая строка? Почему-то бегущую строку перевода здесь предпочитают синхронному. Фойе забито зрителями и VIP-гостями. Из черной машины выходит седая женщина в черном. Это — Марина Влади. Она сразу проходит за кулисы.
— Галя, как же мы давно не виделись, — говорит она Галине Волчек. — 27 лет, с тех пор как умер Володя.
Волчек явно ошарашена этой цифрой и еще больше следующей информацией: старшему сыну Влади уже 50, а младшему — 45. О время! Безжалостный судья. Хотя Марина выглядит замечательно — ее голубым глазам очень идут бирюзовые бусы.
Начинается спектакль. Как будто из далекого далека, о котором даже мы, русские, подзабыли, выплывают застенки, где мучают невинных людей, обвиняя их в шпионаже, троцкизме...
— Ну, какая же я трахтистка, — сокрушается бабулька в платочке (артистка Тамара Дегтярева) и быстро крестится. Из кулис, откуда я смотрю спектакль, вижу, как Марина Неелова — безусловно, выдающаяся актриса — сначала гордо что-то говорит про партию, а дальше ломается, как ветка. Точнее, ее ломают, чтобы подписала все лживые показания на своих товарищей. Неелова играет писательницу Евгению Гинзбург, которая прошла сталинские лагеря, но никого не сдала. Первый акт проходит в напряженной тишине.
В антракте Марина Влади не выходит из зала.
— Трудно мне смотреть этот спектакль, — говорит она сдержанно. — Я плачу. Ну да, плачу от переживаний всех этих людей. Вспоминаю Володю — его тоже мучили. Измучили совсем.
— Как оцениваете игру актеров?
— Замечательно. Все знают, что русские актеры замечательные.
Отец Марины Влади до своего отъезда во Францию владел домом на площади Маяковского, где начинал “Современник”. Он был одним из первых русских пилотов — господин Поляков придерживался левых политических взглядов и оставил Россию за два года до Октябрьской революции. Семья перебралась к нему в 1919-м. Если бы осталась в России, не исключено, что прошла бы весь путь “Крутого маршрута”.
— Марина, а зачем в свое время вы вступили в компартию Франции?
— Мы все тогда были молодые и верили, что все можно перевернуть. И вот видите, какой абсурд вышел с моим вступлением. Благодаря компартии я могла ездить к Володе в Москву, а он ко мне — в Париж.
— Над чем сейчас работаете?
— Я сделала спектакль “Владимир Высоцкий. Прерванный полет”. Он с декабря пойдет в театре Буфф дю Нор. Я одна на сцене с двумя гитаристами и басом.
— Вы не собираетесь в Москву?
Держит паузу.
— Вас останавливает конфликт с семьей Высоцкого?
— Меня останавливает то, что у вас происходит в политике. Я не согласна. Я люблю Россию и люблю людей, но не люблю, как там живут.
Первый “Крутой маршрут” идет замечательно, хотя за кулисами ужасно нервничают: много срочных вводов. Незадолго до отъезда старейшая актриса театра Людмила Крылова сломала руку, и на ее роль за три репетиции ввели молоденькую Дашу Белоусову. Ольгу Дроздову, которая сошла с дистанции, родив мальчика Елисея, заменила Марина Александрова. Спектакль подкатывается к финалу. А финал — убийственный: одетые в одинаковые холщовые платья арестантки уцепились за решетки и поют: “Утро красит нежным светом стены древнего Кремля”… Когда уходит свет, зал молчит так долго, что я даже пугаюсь — может, не поняли чего? Но — взрыв аплодисментов.
Гастроли “Современника” в Париже — огромные. Всего на четыре спектакля (два названия) вывезли 85 человек. Беспрецедентность акции в том, что впервые такой формат потянули не государственные структуры, а частные. Бюджет гастролей составил около 1 млн. долларов.
Завтра “Современник” начинает играть “Вишневый сад”. В главной роли снова Марина Неелова. Подробности — в ближайших номерах “МК”.

Марина РАЙКИНА
«Московский Комсомолец», 13 сентября 2007 года