Ф.М.Достоевский

БЕСЫ

Анджей Вайда лишил зрителей сочувствия

Долгожданная премьера режиссера Анджея Вайды в театре "Современник" наконец состоялась. Еще в 1971 году Вайда поставил свою первую версию романа Достоевского "Бесы" в родном краковском Старом театре, после чего был приглашен сделать спектакль в "Современник". Но в начале советских 70-х показывать со сцены омерзительные зачатки "революционного движения" в России было немыслимо. И Вайда ограничился постановкой американской пьесы о "вьетнамском синдроме". Но мысли услышать собственных "Бесов" на русском языке не оставил. И услышал.

По грязно-серому довольно крутому пандусу на фоне грязно-серого нарисованного неба ползают как тараканы "мелкотравчатые" людишки, запуганные и амбициозные до безобразия. Кто-то из них глуп, кто-то алчен, кто-то властолюбив, кто-то истеричен - идеальный контингент для собрания в стадо, ну хотя бы тех самых свиней, в которых Иисус позволил войти бесам. Евангельские свиньи, как известно, ринулись в бездну. А взбесившиеся тараканы в спектакле "Современника" ползают по сцене около четырех часов и говорят, говорят, говорят о судьбах России. Есть среди них самый наглый таракан, настоящий тараканище Николай Ставрогин (Владислав Ветров), который любит поговорить не о России, а о себе, любимом и развратном: как малолетку совратил, как чужую жену обрюхатил, как науськал зарезать собственную жену и тому подобное. Его подвиги вызывают завистливый восторг тараканов и похотливый восторг тараканш. Самой яркой сценой спектакля стал звездный час спившегося отставного капитана Лебядкина, когда тот читает пораженному обществу басню собственного сочинения о таракане в мухоедстве.

Вайда намеренно лишает персонажей малейшего сочувствия зала. Чему сочувствовать, коли чувств нет. Современниковские актеры подчеркнуто декларативны: они своих героев докладывают, а не играют. Некоторым позволена пародия. Сергей Гармаш упоенно отчебучивает расхристанные коленца в партии пропойцы - Лебядкина. Игорь Кваша веселит публику экзальтированной жестикуляцией резонера-либерала Верховенского-старшего. Тамара Дегтярева честно отрабатывает все штампы добродушной старухи самодурши в роли матери Ставрогина. И лишь Елена Яковлева всерьез играет убогую хромоножку Марию Лебядкину с ее убогой, но настоящей любовью к соколу-князю, с ее оторопелым, но бесстрашным разочарованием. На то она и главная жертва, чтобы вызывать в публике душевный отклик.

А публика у театра "Современник" особая. В каком еще театре аплодисментами встретят на премьере вошедшего в зал Михаила Сергеевича Горбачева? Где еще так радостно будут смеяться над тем, как собрание сценических заговорщиков никак не может научится правильно голосовать? Где еще с такой готовностью будут слушать рассуждения о судьбах Родины? Но даже эта публика к финалу спектакля заскучала. Уж слишком многословной оказалась эта пародия на говорунов. И слишком голословной - высказанная в последней сцене надежда, что бесы Россию когда-нибудь да оставят.

Елена ГРУЕВА
«Столичная вечерняя газета», 18 марта 2004