Нину Дорошину называют живой легендой «Современника». Много лет она продолжает радовать зрителей, играя в театре, снимаясь в кино. А самая ее звездная работа – это роль Надюхи в фильме Владимира Меньшова «Любовь и голуби», в одночасье ставшем народным хитом.

Белая ворона
– Нина Михайловна, вы прекрасная театральная актриса, да и в кино ваша судьба сложилась успешно.
– Я стала сниматься, еще будучи студенткой второго курса Щукинского театрального училища. На мое счастье, первым моим режиссером был Михаил Константинович Калатозов, снявший картину «Первый эшелон» по сценарию Погодина. И фильм был прекрасный, и роль у меня была изумительная. И снимал его прекрасный оператор – Урусевский. И у меня был там дивный партнер – Олег Николаевич Ефремов. Это был и мой первый фильм, и первый фильм Олега Николаевича Ефремова. Я с ним познакомилась, и он стал очень близким моим другом. Мы снимались два года в этом фильме. Он жил в Староконюшенном переулке, рядом с нашим училищем. И приходил на все мои работы, на дипломные спектакли. До создания театра «Современник» было еще далеко, он был просто артистом Центрального детского театра, а я была его ярой поклонницей. У него было много поклонниц, все были в него влюблены, но меня связывало с ним то, что он мой партнер в кино.
– А потом вы стали партнерами и на сцене?
– Когда Олег Николаевич организовал в 1956 году Театр «Современник», он пригласил и меня. Я была еще студенткой, ходила на все ночные репетиции первого спектакля – «Вечно живые».
Олег Николаевич, конечно, великолепный организатор, и у него была прекрасная команда. Он создал театр на базе своего мхатовского курса, а я, «щукинка», конечно, была как белая ворона. Но Олег Николаевич был блистательным педагогом.
Он помогал каждому из нас, учил нас работать над ролью, меня очень многому научил, сделал из меня хорошую актрису.

Клин клином не вышибешь
– Недавно по телевизору показывали фильм «Первый троллейбус», где вы снимались вместе с Олегом Далем…
– Да, и как раз во время съемок этого фильма мы с ним поженились. Я была первой женой Олега. Это было в 1963 году, я его готовила к поступлению к нам в театр и, конечно, увлеклась им. Тогда это был двадцатилетний мальчик, очень обаятельный, искренний и влюбленный в меня. Я была старше его на семь лет. Он ухаживал за мной, и все было очень красиво. Мы на последние деньги купили обручальные кольца.
И 21 октября 1963 года была наша свадьба, весь театр гулял на ней.
– Ваша совместная жизнь оказалась недолгой. Почему?
– Потому что с моей стороны она была замешена не на настоящей привязанности, а на том, что я хотела забыть другого человека. Знаете, как говорят: клин клином вышибают. Ничего я не вышибла и ощущаю свою вину перед этим человеком. И у нас все быстро кончилось, и тот клин, который я хотела вышибить, так до конца жизни и остался. И хочу сказать всем: никогда не вышибайте клин клином, потому что ничего хорошего из этого не получается. Только сплошные неприятности и боль для другого человека. Получилось по хорошей русской пословице: назло бабушке – себе в штаны. Вот таким образом и кончилось мое супружество с Далем. Мы довольно-таки быстро с ним расстались. Он был искренен в своем чувстве и, хотя потом любил многих женщин и был счастлив в браке, но тот период жизни, я думаю, для него был горьким воспоминанием.
– Олег в то время уже злоупотреблял алкоголем?
– Эта страсть у него развилась позже, то ли от какой-то неудовлетворенности в творчестве, то ли что-то было нескладно в личной жизни. Потому что когда мы были вместе, он выпивал, но не так чудовищно, как это было потом.
Потом это просто стало болезнью. А тогда это был молодой парень – веселый, компанейский, и все было в меру. У нас сохранились с ним очень хорошие отношения, хотя разошлись мы не очень по-хорошему. Мы работали много в театре, он был моим партнером. Он уходил из театра, возвращался. Дважды был женат после меня. Вторая жена была из нашего же театра – Таня Лаврова. По-моему, это был счастливый брак. И последняя его жена, которая очень много о нем пишет, тоже была хорошей. Я считаю, что Бог ни делает – все к лучшему. И мне, наверное, надо было пройти через эти отношения с ним, чтобы еще раз себе доказать, что я все-таки люблю другого человека. И не надо ничего придумывать, не надо ничего делать искусственно, надо нести свой крест и продолжать жить.

Пробы оказались удачными
– Нина Михайловна, расскажите о работе в картине «Любовь и голуби»…
– Пьеса «Любовь и голуби» была написана специально для нашего театра омским артистом Володей Гуркиным. И роль Нади была сделана мною в «Современнике» с помощью прекрасных режиссеров и партнеров. Я за нее получила первую премию на Всесоюзном театральном фестивале 1983 года. В один прекрасный момент, когда спектакль шел почти два года, кинорежиссер Владимир Валентинович Меньшов пришел к нам в театр, посмотрел его и загорелся снять фильм по этой пьесе.
– Он вас сразу утвердил на роль Нади?
– Я знаю, что он пробовал нескольких актрис на эту роль – Полищук, Чурикову, Доронину... Пригласил и меня. А я в это время уезжала на гастроли с театром в Одессу и сказала, что переделывать в этой роли ничего не буду. Я ее очень люблю, и мне кажется, что я ее сделала в театре удачно. Так что если он видит ее по-другому, то пусть лучше меня не трогает. Если же он решит, что должна играть я, пусть позвонит в Одессу. И он позвонил и пригласил меня на пробы. Я говорю: «Что вы хотите пробовать? Вы же видели меня». Он говорит: «Я подбираю тебе детей и мужей, чтобы они были похожи». В общем, я полетела в Москву на пробы.
– И кого вам «сватали» в мужья?
– Это были в основном провинциальные артисты, очень хорошие, но я их не знаю. А потом возник Александр Михайлов. Я была безумно расстроена. Потому что он на десять лет меня моложе, и я испугалась, что буду рядом с ним старо выглядеть. Ведь в кино видна каждая морщинка. Мне было 48 лет, а ему 38 – это очень большая разница. С одной стороны, Михайлов – красавец-мужчина, супермен. И женщина, которой уже под 50. Поэтому я очень боялась сниматься. Но когда его одели в какой-то мешковатый костюм, сделали ему какую-то идиотскую стрижку, замазали чем-то черным зубы, и он вышел на кинопробу в таком виде, я успокоилась. Даже не ожидала, что такая метаморфоза может быть. У нас с ним были очень хорошие пробы, и его утвердили на роль. И говорят, что в кино даже незаметно, что он на десять лет меня моложе.
– Нина Михайловна, а где вы подсмотрели такую Надю?
– Я очень много черточек взяла от своей мамы – то, как она кричит, ругается, как она зовет. И знаменитую фразу: «Людк, а Людк!» Меня по этой фразе и запомнили в фильме. Идешь по улице, а тебе кричат и мужчины, и женщины: «Людк, а Людк!» Только это они и запомнили в фильме. Ну а потом у меня было очень много деревенских наблюдений. Я сама рязанская, и вся моя родня рязанская. И, начиная с восьмого класса, я ездила к дедушке в деревню. Я человек впечатлительный, и зрительная память у меня очень хорошая, поэтому все, что у меня было, как говорится, в моей актерской кухне, все, что отложилось в памяти, все эти запасы я и применила.

Дела любовные
– Василий, увы, изменил Надюхе с Раисой Захаровной, а вам в жизни приходилось сталкиваться с изменой?
– Вы знаете, в моей жизни были тяжелые моменты, но не такие, как в этом фильме. Мне однажды пришлось встретиться с предательством, и я очень тяжело пережила этот момент. А потом этот человек все-таки снова ко мне вернулся. И я думаю, как хорошо, что это было, потому что эти переживания обогатили мою душу. Мне кажется, что актриса должна все в своей жизни пережить, пройти через все жизненные коллизии, особенно когда играешь любовь. А у меня все роли в театре и в кино связаны с любовными делами.
– А в жизни вы влюбчивы?
– Нет, вы знаете, я, в общем-то, однолюбка. В студенческие годы как влюбилась в одного человека, так я его всю жизнь и любила. Потом у меня были другие увлечения и романы, но все равно я ту первую любовь пронесла через всю жизнь. И считаю, что все-таки, по большому счету, настоящая любовь у меня была одна. От этого никуда не денешься.
– Нина Михайловна, мы помним, чем закончилась разборка Нади с разлучницей Раисой Захаровной: та лишилась помпона на берете. А вам приходилось бороться за любимого человека?
– Нет, я думаю, что так драться не в моем характере, и таких ситуаций у меня не было, хотя соперниц было много. Но чтобы отколошматить кого-то – до этого я еще не дошла.
– Надя обещала отрубить «бошки» голубям, а вы способны на такое?
– Я бы никогда в жизни ничего бы никому не отрубила. У меня всегда было очень много всякой живности. Животных я обожаю, а так как у меня нет детей, то я испытываю просто патологическую страсть к собаке и кошке. Я их очень люблю, может быть, даже больше, чем полагалось бы. Вот такие человеческие у меня отношения с животными. И полная взаимность, они меня тоже безумно любят.

Игорь ЛОГВИНОВ
«Вечерняя Москва», 3 декабря 2009 года