Версия для печати

Галина Волчек прервала молчание

Лия Ахеджакова и Валентин Гафт сыграли в джин на сцене «Современника»

Спектакль в постановке Галины Борисовны Волчек — событие интригующее. Художественный руководитель, полностью сосредоточившаяся на ведении репертуарной политики «Современника», уже лет десять не выпускала своих премьер. А весть о том, что спектакль рассчитан на корифеев — Лию Ахеджакову и Валентина Гафта, еще больше подогревала ожидания. И они оправдались с лихвой.

Пьеса американского драматурга Дональда Ли Кобурна «Игра в джин» — диалог двух обитателей дома престарелых, коротающих вечера за карточной игрой. Ничего особенного за два действия не происходит.

Он всегда проигрывает, она — выигрывает. По ходу дела, между раздачей карт, проигрышами и выигрышами, каждый вскользь рассказывает о себе. Он был когда-то успешным бизнесменом, но разорился. Она всю жизнь трудилась в жилищной конторе. Но там, где они оказались по воле случая и нечестных людей, нет понятия социального статуса. Слово за слово, ход за ходом, с шутками-прибаутками развивается дуэт-игра. Словно два клоуна — печальный белый и задиристый рыжий, без устали подначивают друг друга. Но мастерам «Современника» подобные драматургические обстоятельства слишком тесны. Постановка Галины Волчек — тот случай, когда подтекст гораздо важнее текста. Лия Ахеджакова и Валентин Гафт играют то, что между строк. Боязнь одиночества, унижение старостью, страх приближающейся смерти для их героев гораздо важнее очередного карточного раунда.

Веллер Мартин — герой Гафта — появляется на сцене деловой стремительной походкой. Преисполнен сил, импозантен. Неужели для него все кончено? В мудрых глазах актера — гамма переживаний, от терзающих сомнений до глубокой печали. И вдруг из двери напротив, скрывающей палату для сумасшедших, выскальзывает нелепая дамочка с огромным плюшевым медведем под мышкой. Лия Ахеджакова быстро приводит в чувства свою героиню. Фонсия Дорси видит единственного разумного человека в этом странноприимном доме и сразу же становится нормальной. Смущенно знакомится, явно желая понравиться, робко вникает в правила игры. И ловко овладевает ситуацией, каждый раз забирая в свои руки выигрышные карты. Смириться с невезением Веллер не хочет, но и прервать игру нет сил. Ведь общение с Фонсией — единственный шанс остаться самим собой.

Почему этот умный, самоуверенный мужчина сдает одну позицию за другой? Может, потому, что раз и навсегда вызубрив правила, никогда не умел играть по-настоящему? Не то, что эта игривая хохотушка Фонсия, умеющая каждый неверный шаг партнера обернуть в свою пользу. Актерская палитра Лии Ахеджаковой неисчерпаема. Для каждого из многочисленных выигрышей своей героини она находит неповторимую реакцию. Нескрываемую радость, затаенную гордость, надменное превосходство сменяют стыд и тихие извинения: «Да, выигрываю, и ничего с собой поделать не могу». Простая карточная игра превращается в модель людских отношений с вечными притяжениями и отталкиваниями, борьбой амбиций, соперничеством мужчины и женщины. Игра раскрывает две судьбы — бизнесмена-неудачника и ловкой мастерицы на все руки с неполным школьным образованием. Развлекательная бродвейская пьеса, сыгранная сильными актерами, поднимается до уровня сложной психологической драмы.

«Игра в джин» могла бы закончиться многоточием. Но ни с того ни с сего старую террасу дома инвалидов (придуманную сценографом Павлом Каплевичем), поражают гром и молния. Вихревые потоки разбрасывают мириады карт. Тихая игра приобретает мефистофельский масштаб. Поверженный герой Гафта видится жертвой маленькой ведьмочки. Фонсия Дорси Ахеджаковой закружила его игрой до смерти. Как будто начинается какая-то другая история. Возможно, это эскиз будущего спектакля для корифеев.

Елена ГУБАЙДУЛЛИНА
«Труд», 5 декабря 2013 года