Версия для печати

Марина Неелова: «Сейчас я как с отрубленной головой»…

В театре «Современник» прошла премьера спектакля по сценарию Ингмара Бергмана «Осенняя соната» в постановки молодого режиссера Екатерины Половцевой

Для большинства зрителей «Осенняя соната» - это фильм шведского режиссера Ингмара Бергмана. Сочиненную им историю о крушении семейных уз воплощали на экране Ингрид Бергман и Лив Ульман.

Дочь, героиня Ульман, не может понять и простить свою эгоистичную мать, ее роль исполняла Бергман. Такое в жизни случается, даже в благополучных семьях. Эту тему на все времена подхватил театр «Современник». В спектакле роли главных героинь распределились так: мать, всемирно известную пианистку Шарлотту играет Марина Неелова. Ее дочь Еву - Алена Бабенко.

Ева вместе с мужем приглашает Шарлотту в пасторскую усадьбу, расположенную в норвежской глуши, где они свили гнездо. Там скукотища и кладбищенская тоска, которую можно развеять только сбором морошки… Но отказаться от приглашения нельзя: Шарлотта не виделась с дочерью 7 лет. У нее расписанные на годы вперед гастроли и любимая профессия, которой никогда не пожертвует ради семьи… Наконец встреча «самых близких людей» происходит. И что же? Вместо умилительной радости, начинается «вечер вопросов и ответов» и у каждой героини обнаруживается свой скелет в шкафу. «Мать и дочь - это навсегда?» - спрашивает Ева, хотя знает ответ. Ее мать Шарлотта забыла дверь в детскую много лет назад, когда там резвились ее маленькие дочери. Но стоит ли открывать эту дверь сейчас, если в детской бродят только призраки прошлого?

- Мать и дочь выясняют отношения, раскрывая перед зрителем прожитую жизнь, - после спектакля делилась с журналистами мыслями Шарлотта – актриса Марина Неелова. – Наблюдать за этим не просто интересно - испытываешь множество многогранных чувств: отторжение, удивление, пересечение с личным опытом. У каждого из нас есть свои отношения с близкими. Может быть не в той степени и не в том градусе, как в спектакле. Не такие эти отношения острые и не такие больные. Но все равно в жизни есть эта территория.

Мне не хотелось бы расшифровывать и переводить в слова, про что спектакль. Про одиночество и непонимание, про связи, которые нарушены и про то, что цепи иногда разрываются, и сказанное слово бывает убийственно. Любой, на первый взгляд невинный, поступок может быть болезненный в глазах другого. Степень вины героинь одинаковая, нельзя сказать, что Шарлотта плохая, а Ева – хорошая, или наоборот.

Каждая ситуация имеет разные решения и диаметрально противоположное восприятие. Здесь нет правых и нет виноватых, просто есть две правды. Отношения с родителями всегда сложные - возникают некие трения, занозы, непонимание. Прекрасно, если ты успеваешь сказать своим родителям те слова, которые должен сказать: что ты их любишь. Но когда не успеваешь их сказать, после себя очень коришь. Близким надо быть нежнее друг к другу.

- Наверняка, перед началом репетиций, вы посмотрели фильм Бергмана «Осенняя соната»…

- Обычно я не смотрю фильм, по которому ставится спектакль. Когда-то мы играли «Кто боится Вирджинии Вульф». Задолго до его постановки я видела одноименный фильм. И мне очень понравилась актриса Сэнди Деннис, которая играла роль, которую в спектакле должна была играть я…Так боялась что-то своровать из фильма! В этот раз я посмотрела фильм Бергмана отстраненно. Все-таки, это кино. А театр и кино имеют разные возможности и разные системы существования. Мне не захотелось ничего своровать, хотя обе актрисы и Ингрид Бергман и Лив Ульман, которые снимались в фильме Бергмана блистательные.

Журналисты, разумеется, поздравили Марину Неелову с новым интересным спектаклем, но и задали неудобный вопрос: когда была предыдущая премьера? И как Марина Мстиславовна относится к таким затяжным творческим паузам…

- Да разве же вспомнишь, когда я играла премьеру? Стараюсь такие вещи не запомнить, - актриса перевела свой ответ в шутку. – Но, если честно, давно не было премьер…

- Со времен гоголевской «Шинели» в 2004 году в постановке Валерия Фокина, - уточнили зануды-журналисты.

- Что поделаешь? Ожидание, предвкушение, сердечная боль, обрыв нервной системы – это часть нашей профессии. К сожалению, она предполагает и долгие паузы между премьерами. Но когда, наконец, случается новый спектакль – это счастья. Хотя сейчас перед премьерой все артисты как будто с отрубленной головой. Потом пазлы начнут складываться в затейливую картинку.

«Комсомольская правда», 9 марта 2012 года